Критика права
 Наука о праве начинается там, где кончается юриспруденция 

18 августа 166 лет назад [Редактировать]

18 августа — день памяти Оноре де Бальзака (1799 — 1850). В юности Бальзак учился в Парижской школе права и работал писцом у нотариуса — отец хотел, чтобы сын стал адвокатом,  — но юридическая профессия оказалась Бальзаку не по душе:

«Вопрос такой: у нас есть аппетит волчий, зубки острые, что же делать, как нам добыть провизии в котел? Прежде всего нам нужно проглотить “Свод законов ”; это невесело и ничему не учит, а надо. Пусть так; мы делаемся членом суда, а затем председателем уголовного суда, и тогда мы выжигаем С. К. (ссыльнокаторжный.  — Примеч. ред.) на плече несчастных, которые лучше нас, ссылаем их на каторгу, доказывая богачам, что они могут спать спокойно. Всё это не забавно, но и канительно. Сперва маячить года два в Париже, только поглядывать на вкусненькие вещи, отнюдь не трогая, хотя мы их очень любим. Всегда желать и никогда не исполнять своих желаний — дело утомительное. Будь вы малокровны, с темпераментом моллюска, вам было бы нечего бояться; а то кровь у нас львиная, бурливая и вожделение такое, что хватит на двадцать глупостей за один день. Вы погибнете от этой пытки, самой ужасной, какая только есть в аду у бога. Допустим, что вы благоразумны, пьете молоко и сочиняете элегии; тогда после многих неприятностей и таких лишений, что и собака взбесится, вам с вашим благородством придётся начинать товарищем какого-нибудь негодяя-прокурора в захолустном городишке, где правительство плеснёт вам тысячу франков жалованья в год, а это всё равно что плеснуть супа догу мясника. Лай на воров, защищай богатого, посылай на гильотину смелых духом! Премного обязан! Если у вас нет покровителей, вы так и сгинете в вашем провинциальном трибунале. К тридцати годам вы будете судьей на жалованье в тысячу двести франков, если, конечно, еще раньше не выкинете судейскую мантию ко всем чертям. Лет сорока вы женитесь на дочери какого-нибудь мельника и обеспечите себя доходом в шесть тысяч ливров. Вот спасибо! Имея покровителей, вы тридцати лет станете провинциальным прокурором с окладом в тысячу экю и женитесь на дочке мэра. Если вы пойдете на небольшие подлости в политике, вроде того, что на избирательном листке будете читать Виллель вместо Манюэль (фамилии их рифмуются, стало быть, совесть может быть покойна), тогда вы в сорок лет будете генерал-прокурором и можете стать депутатом. Заметьте, милое дитя, что в нашей совести мы понаделали прорех, что пережили двадцать лет всяких огорчений, терпели тайную нужду, а наши сестры превратились в старых дев. Имею честь еще заметить, что на всю Францию только двадцать генерал-прокуроров, а жаждущих попасть на это место двадцать тысяч, и среди них встречаются мазурики, готовые продать свою семью, чтобы подняться на одну зарубку. Если такое ремесло вам не по вкусу, посмотрим на другое. Не хочет ли барон де Растиньяк стать адвокатом? О! Замечательно! Надо томиться десять лет, тратить тысячу франков в месяц, иметь библиотеку, приёмную, бывать в свете, трепать языком, прикладываться к мантии какого-нибудь стряпчего, чтобы иметь дела. Если такое ремесло подходит вам, то я не возражаю; но вы найдите мне во всем Париже пять адвокатов пятидесяти лет от роду с заработком больше пятидесяти тысяч в год. Брр! Я предпочел бы сделаться пиратом, чем так поганить свою душу» («Отец Горио»).


Цитатник «Критики права»:

http://kritikaprava.org/quotations/