После референдума: что слева? [Редактировать]

Сегодня нечего праздновать. Голосование незначительного — хотя и внушительного — большинства народа Великобритании за выход из Европейского союза — это не победа для рабочих, мигрантов, социалистов или любых других левых активистов. Хотя оно могло бы стать победой: если бы лейбористы и наиболее влиятельные профсоюзы воспользовались моментом и сформулировали сильные, принципиальные антирасистские и антикапиталистические аргументы в пользу выхода из Европейского союза. Они этого не сделали — агонирующие радикально-левые силы были настолько фрагментированными и дезорганизованными, что их влияние на исход этих дебатов оказалось близким к нулю. В результате шарлатаны, подобные Найджелу Фараджу, имеют возможность изображать из себя защитников «простых людей» и противников «элит и жирных котов».

Этническая и иммиграционная проблематика действительно была очень важной в этой кампании, и мейнстримные нарративы — «уйти» или «остаться» — были расистскими и ксенофобскими. Но этническая проблема не была единственной, — если мы не способны для начала это признать, то не сможем адекватно отреагировать на изменившуюся расстановку политических сил. Распределение голосов указывает на то, что позиция «мы уходим» была наиболее сильной в сообществах рабочего класса, в частности белого рабочего класса. Тот факт, что такие сообщества сегодня в решении проблем своей маргинализации, социальной изоляции и бессилия, которое они испытывают, рассчитывают на помощь UKIP (Партия независимости Соединенного королевства. — Примеч. kritikaprava) и других подобных расистов, — это обвинительный акт против британских левых и отражение их исторического провала.

Реакцией многих людей на сегодняшний результат, по понятным причинам, будет крайнее недовольство и неуверенность в том, какие шаги предпринять дальше. Но в этом контексте чрезвычайно важно, чтобы мы не позволили гневу или страху затуманить нашу оценку или понимание сложившейся ситуации. Об этом референдуме нельзя сказать, что здесь зло возобладало над добром, любовь была побеждена ненавистью, или что белый британский рабочий класс обнаружил свою реакционную или расистскую сущность. Миллионы людей, которые на протяжении десятилетий страдали от ига неолиберализма и смутно чувствовали, что политический истеблишмент, в том числе ЕС, не представляет их интересы, отвергли статус-кво. И они были правы, что так поступили. В ситуации продолжающегося кризиса капитализма развитие ЕС идет в таком направлении, что он лишь умножает человеческие страдания — идет ли речь о рабочих, мигрантах или беженцах — и становится структурной преградой для серьезных политических преобразований. Несмотря на эти довольно очевидные факты, британские левые оставили их без внимания перед лицом тех угроз, которые они усматривали — вполне справедливо — в затеянной расистами кампании.

Как следствие, британские левые раскололись на четыре широких направления: (I) энтузиасты ЕС (Лейбористская партия, Британский конгресс тред-юнионов и другие); (II) «тактические» сторонники ЕС (не фанаты ЕС, но все, убежденные в том, что голосование за выход в нынешних условиях может принести пользу только правым и крайне правым); (III) сторонники выхода и (IV) воздержавшиеся. Позиция «за ЕС», занятая левыми «центристами», показывает, что жизненный опыт того рабочего класса, которому они ранее были близки и которому служили, ныне им радикально чужд. Сделав такой выбор, Лейбористская партия, по всей видимости, еще больше оттолкнула от себя маргинализированные группы наемных работников, которые хорошо знают, что ЕС не на их стороне, и были свидетелями того, как под руководством Корбина лейбористы защищали то, что защитить нельзя, тем самым отождествляя себя с тем «истеблишментом», которому Фарадж и другие всячески стремились себя противопоставить.

«Тактические» сторонники ЕС стояли на том, что, хотя ЕС — это, несомненно, недемократическая и расистская структура, функционирующая в интересах бизнеса и враждебная интересам наемных работников, голосование за выход из ЕС в контексте той кампании, которую вели все это время консерваторы и Партия независимости, будет, учитывая существующий «баланс сил», иметь своим результатом «крен вправо», усиление националистических и ксенофобских настроений и фашистской политики. Эта позиция понятна и оправданна в некоторых отношениях, но она также обнаруживает две важные проблемы радикальных левых в Великобритании. Во-первых, она демонстрирует явный разрыв с жизненным опытом и борьбой рабочего класса, и — как следствие — готовность ожидать худшего (т. е. реакционности) от «белых» наемных работников.

Во-вторых, она основывается на крайне абстрактном понимании наличного баланса сил. Хотя UKIP, безусловно, была на подъеме в последние годы, и антииммигрантские настроения подогревались политиками и СМИ, последние несколько лет также наблюдался рост трудового активизма и протестных настроений среди врачей, учителей, машинистов, преподавателей вузов и многих других социальных групп. Последние годы также ознаменовались «явлением Корбина», которое, при всех своих изъянах, показывает, что многие британцы испытывают потребность в альтернативе продвигаемой консерваторами политике строгой экономии. Более того, опрос, проведенный «The Independent» показал, что большинство британцев сейчас отдают предпочтение социализму перед капитализмом. Все это наводит на мысль, что политический ландшафт перед референдумом был не совсем мрачным. Добавьте к этому тот факт, что реакционные, националистические правые силы уже прочно обосновались в британском мейнстриме, — и тактическая оценка будет выглядеть еще менее убедительно. Подобная критика может быть адресована и «воздержавшимся» — с добавлением того, что их идея о неучастии в схватках, которые нам не нравятся, — это опасная демобилизирующая идея.

Главный урок, который нужно извлечь из этого референдума, состоит в следующем: если мы привержены радикальной и фундаментальной трансформации нашего мира, мы не можем добиться этого полумерами. Кроме того, не следует представлять дело таким образом, будто можно аккуратно развести аргументы и позиции, сформулированные с принципиальной и тактической точек зрения. Британские левые сделали ложный тактический выбор, подчинив принципиальную позицию неверной трактовке объективных условий, — было бы правильным вступить в дискуссию со своим четким, принципиальным пониманием альтернативы расизму и неравенству ЕС и капиталистической системы и пытаться убедить трудящихся в правоте именно этой аргументации. В таком случае сегодня мог бы быть сделан первый важный шаг на пути к политике фундаментального преобразования в Великобритании и по всей Европе. Мы потерпели поражение и в результате помогли восторжествовать Фараджу и иже с ним.

Крайне важно, чтобы в дальнейшем широкие левые силы оставили позади раздражительность тех дебатов, которые предшествовали референдуму, и сумели консолидироваться. Жаль, что в ходе этих дебатов (соответствующая посредническая роль СМИ здесь — часть проблемы) подмена полноценных политических дискуссий запугиванием и пустым морализаторством стала восприниматься как норма. У наших друзей, родственников и коллег из числа мигрантов и людей с другим цветом кожи, учитывая использовавшуюся обоими лагерями, а также СМИ риторику, были очень серьезные основания для страха во время этой кампании, но даже с учетом этого нам все же следовало искать верную стратегию и тактику для борьбы с ростом правых сил — уступка им территории не была правильным выбором.

В ближайшие дни, недели и месяцы мы должны принять близко к сердцу тот реальный и обоснованный страх, который чувствовали люди, и трансформировать его в продуктивный гнев. Вместе с мигрантами, беженцами и людьми с другим цветом кожи мы должны решительно противостоять расизму, ксенофобии и исламофобии. Кроме того, левые Великобритании должны подвергнуть серьезной критике самих себя, найти пути воссоединения с трудящимися классами, по которым прошлась катком эра неолиберального капитализма, и найти пути мобилизации этих людей. Если мы в двадцать первом веке окажемся не в состоянии предложить прогрессивное, работающее левое понимание освобождения рабочего класса (класса столь же разнообразного, что и жизненный опыт миллионов людей, которые его составляют) — значит, все самые мрачные опасения тех, кто неохотно или искренне голосовал против выхода из ЕС, вполне могут сбыться. Если мы не извлечем правильных уроков из этого референдума и просто погрязнем в неистовом морализме, то сами станем виновниками собственной гибели.