Предисловие к третьему изданию [Редактировать]
В июне 1921 года, когда я писал предисловие к 1-му изданию, я, конечно, не ждал, что потребуется второе и третье издания. Я, может быть, тогда воображал себе, что сама борьба против буржуазного или юридического мировоззрения будет легче, чем она оказалась на деле. Но что я ждал достаточно серьезных боев, это видно из наполовину публицистического характера моей книжки. Теперь я, вероятно, писал бы ее в более спокойном и более «научном» духе. Было бы самым лучшим переработать всю книжку заново, превращая ее в настоящее, т. е. сухое, общее учение о праве, но тогда книжка потеряла бы свое первоначальное значение. А, невзирая на вполне сознаваемые мною слабые ее стороны, она все-таки является историческим документом. Поэтому я, не обладая вдобавок достаточным досугом, чтобы засесть за ее основательную переработку, ограничусь буквально лишь перестановкой запятых, парой примечаний и исправлением одной, другой ошибки. Книжка, оказывается, еще нужна, ибо борьба за новый, классовый взгляд на право лишь ныне перебросилась в провинцию, чем я, конечно, не хочу сказать, чтобы борьба была уже закончена и в центре.
Достигнута ли моя цель? Да и нет! Она достигнута в значительной степени среди молодежи. У молодежи мы читаем даже фразы о том, что классовый взгляд на право уже вне спора, а для молодежи почти исключительно моя работа и была написана. Но и молодежь-то еще довольно-таки крепко находится в лапах у своих старых учителей и усердно повторяет их буржуазные юридические мудрости, лишь под классовым соусом. Как тому испанскому живописцу пришлось ставить подпись под своей картиной: «Это петух!», так и у нас правовым теориям иногда приходится тщательно привешивать ярлычок: «Советское право». Чтобы виднее было! В науке, как и в жизни, еще чересчур в моде просто переименование улиц вместо их перетрамбовки и перекрашивание старых гнилых стен в красный цвет вместо их основательной перестройки.
А такое простое перекрашивание чревато значительными опасностями, от которых нас предостерегал еще В. И. Ленин. Когда он в своем политическом завещании нам настоятельно рекомендует к перестройке нашего госаппарата приступить лишь на основах строго научных, то мы его слова должны перенести и на право, как на ту область, которая занимается именно формой организации наших государственных (т. е. советских) и общественных отношений (т. е. отношений производства и обмена). А по поводу государственной (а, стало быть, и правовой) теории В. И. Ленин специальное предупреждение дал еще раньше, в своем докладе на XI партийном съезде (27 марта 1922 г.). Он цитирует там слова «сменовеховцев»:
«Но эта Советская власть строит какое государство? Коммунисты говорят, что коммунистическое, уверяя, что это — тактика: большевики обойдут в трудный момент частных капиталистов, а потом, мол, возьмут свое. Большевики могут говорить, что им нравится, а на самом деле это не тактика, а эволюция, внутреннее перерождение, они придут к обычному буржуазному государству, и мы должны их поддерживать»[1].
В. И. Ленин прямо говорит, что подобные открытые слова гораздо полезнее для нас, чем сладенькое коммунистическое вранье, «комвранье»[2]. А этого «комвранья» в правовых вопросах у нас сколько угодно. И кончает он эту часть своего доклада словами:
«Я говорил о коммунистическом соревновании не с точки зрения коммунистического сочувствия, а с точки зрения развития форм хозяйства и форм общественного уклада. Это не есть соревнование, это есть отчаянная, бешеная, если не последняя, то близкая к тому, борьба не на живот, а на смерть между капитализмом и коммунизмом»[3].
Я, кажется, был прав, провозглашая настоящую «гражданскую войну» на правовом фронте.
За время после второго издания вышел целый ряд книг, так или иначе дополняющих мою работу, хотя и отчасти расходящихся со мною. На первом месте я назову работу Е. Б. Пашуканиса «Общая теория права и марксизм». Автор также отстаивает классовый характер всякого права, но иначе подходит к своей работе и ставит себе иные задачи. Он сближает «форму права» с «формой товара» и пытается проделать работу, аналогичную К. Марксу в политической экономии, т. е. «положив в основу своего анализа те обобщения и абстракции, которые были выработаны буржуазными юристами, вскрыть истинное значение, т. е. историческую обусловленность правовой формы». Таким путем, автор пришел к заключению, что право происходит из товарного оборота и возникает не раньше его, отбрасывая одновременно другой источник права, отношения господства, в виде института частной собственности на средства производства (в первую очередь на землю). Это одно. С другой стороны, автор, полемизирующий с защитниками правовой идеологии, одновременно говорит о «форме права» как о «простом отражении чистейшей идеологии», забывая одновременно, что сама форма — не есть простое отражение и что идеология права является отражением права как конкретной формы. Это объясняется тем, что автор, разбирая одно право буржуазного общества (ведь политическая экономия в глазах Маркса есть экономия исключительно капиталистического периода), делает выводы о праве вообще, т. е. и о праве прочих периодов классового общества. Но с этой небольшой оговоркой работа является в высшей степени ценным вкладом в нашу марксистско-теоретическую литературу о праве и непосредственно дополняет мою работу, дающую лишь неполное и далеко недостаточное общее учение о праве. Я сделал эту краткую ссылку на работу Е. Б. Пашуканиса именно в свое оправдание, почему я не иду по той же линии, как при втором издании, и не вношу еще новых дополнений в свою работу, как пособие для общего учения о праве.
Прежние «Общие учения о праве» или «Энциклопедии права» стремились к тому, чтобы дать первоклассному слушателю готовые общие понятия, абстрактные (из богословия и философии) или конкретные, составленные, по характеристике Энгельса в «Анти-Дюринге», идеологически или априорно:
«Сперва из предмета делают себе понятие предмета; затем переворачивают все вверх ногами и превращают отражение предмета, его понятие в мерку для самого предмета»[4].
К этим общим понятиям прибавляли еще кое-какие поправки и дополнения к недостаточному «среднему образованию» слушателей, например о свободе воли или т. п. пояснения, которые теперь отнесены к теории исторического материализма и др. доктринам. Мы свой курс марксистского учения права вынуждены начать с полемики, с классовой борьбы на «идеологическом фронте». И подносим мы не столько готовые ответы, сколько ясные вопросы. Ибо еще К. Маркс сказал: «Формулировка вопроса есть его решение».
Этот прием будет лучшим средством против «слишком быстрого изучения» вопросов, от которого как-то предостерегал В. И. Ленин. Мы, конечно, вынуждены быстро учиться, но не слишком быстро, не хватая на лету, не составляя себе понятий, просто перелистывая книги, а тщательно их изучая и последовательно продумывая поставленные вопросы, ибо наша задача не только (и не столько) присвоение тех или иных знаний, но выработка целого и целостного мировоззрения.
Мы утверждаем, что всякое право, в нынешнем смысле слова, является понятием классовым и что оно вместе с классовым обществом умрет. Но мы же ныне знаем, что этот процесс «умирания» государства и права является процессом крайне длительным. Мы не можем удовлетвориться коротенькой цитатой, что буржуазное общество переживает переходный период от классового общества к социализму и коммунизму, а по пути, значит в один прекрасный день, умрет. Если вспомнить слова Энгельса о «юридическом мировоззрении», как классическом мировоззрении буржуазии вообще, то надо, готовиться к длительной борьбе за упразднение этого буржуазного мировоззрения, т. е. за перерождение этого мировоззрения и замену его новым, и в области права. Когда В. И. Ленин говорил, что, лишь завоевав государственную власть и образовав новое государство пролетарского типа, т. е. Советскую власть, пролетариат сумеет проделать великую «культурную революцию», то его слова относятся полностью и к праву, как форме организации общественных отношений, т. е. отношений производства и обмена. Было бы легкомысленно верить, что такая грандиозная переорганизация общественных отношений возможна в формах, просто заимствованных у буржуазии. Побольше критики, в том числе и самокритики, в области права!..
12 июня 1924 г.