правовая идеология

«Закон есть закон»: критический взгляд

«С учетом сказанного можно понять, что существуют серьезные “рыночные” доводы в пользу кейс-анализа, но это никоим образом не оправдывает отсутствие моральной, политической или иной “внешней” перспективы в учебном плане юридических факультетов. Не озадачиваясь тем, каким образом прецедентное право выводит должное из сущего (воспроизводя таким образом свою логическую несостоятельность), рыночная рациональность всего лишь рассматривает это как полезный навык, которым должны владеть студенты. Как заметила Маргарет Торнтон, другие способы оценивания, такие как “исследовательские эссе с их творческим и критическим потенциалом, не согласуются с рыночной ортодоксией”. Другие виды заданий слишком сложны с точки зрения их оценивания, написания и внедрения. И они могут ставить под сомнение status quo. Главная беда в том, что творческое, подлинно интеллектуальное мышление — как раз такая способность, которая в глазах работодателя обладает сомнительной ценностью, поскольку препятствует формированию у студентов некоторых важных с рыночной точки зрения умений и навыков.

Таким образом, потребности рынка, крупных фирм и юридических факультетов перевешивают нравственный и критический настрой или интеллектуальную проницательность отдельно взятого студента».

О тернистых путях современной российской теоретико-правовой мысли

«Анализ процессов, которые происходят в российской академической теоретико-правовой и философско-правовой мысли, неизбежно подводит к выводу: речь здесь зачастую не идет не только о “догоняющем” научном развитии, но и о научном развитии вообще. Речь идет о легко узнаваемой логике функционирования идеологической системы в обществе с авторитарным политическим режимом и периферийной экономикой, где симбиоз описательной формально-догматической юриспруденции отечественного производства, мейнстримных западных концепций и “возрожденной” русской философии права религиозного и консервативного толка служит подпиткой ложных идеалов, маскировкой экономической эксплуатации и духовного угнетения, на которых зиждется глобальное классовое общество, и вакциной от любых подлинно демократических и эгалитарных инициатив».

К критике гегелевской философии права. Введение

«Немецкая философия права и государства — единственная немецкая история, стоящая al pari официальной современной действительности. Немецкий народ должен поэтому присоединить эту свою воображаемую историю к существующим у него порядкам и подвергнуть критике не только эти существующие порядки, но вместе с тем и их абстрактное продолжение. Его будущее не может ограничиться ни непосредственным отрицанием его реальных государственно-правовых порядков, ни непосредственным осуществлением тех его государственно-правовых порядков, которые существуют в идее, ибо в этих своих идеальных порядках немецкий народ имеет непосредственное отрицание своих реальных порядков, а непосредственное осуществление своих идеальных порядков он почти уже пережил, наблюдая жизнь соседних народов. Поэтому практическая политическая партия в Германии справедливо требует отрицания философии. Ошибка её заключается не в этом требовании, а в том, что она не идет дальше этого требования, которого она серьёзно не выполняет, да и выполнить не может. Она думает, будто осуществляет это отрицание философии тем, что поворачивается к ней спиной и, отвернувши голову, бормочет по её адресу несколько сердитых и банальных фраз. Ограниченность её кругозора проявляется в том, что она не причисляет философию к кругу немецкой действительности или воображает, что философия стоит даже ниже немецкой практики и обслуживающих её теорий. Вы выдвигаете требование исходить из действительных зародышей жизни, но вы забываете, что действительный зародыш жизни немецкого народа до сих пор произрастал только под его черепом. Одним словом: вы не можете упразднить философию, не осуществив её в действительности».

О марксистской критике права

«Либеральные правовые формы имеют своим основанием по видимости свободных и равных юридических субъектов, единообразно применяемые нормы, беспристрастное судопроизводство, разделение прескриптивной и правоприменительной деятельности, функционирующих на представительной основе законодательных учреждений и профессиональной государственной службы. За этими беспристрастными на вид правовыми формами скрываются, однако, крайне авторитарные и техницистские формы судопроизводства, правоприменения и законодательной деятельности. (…)

Критический марксизм в равной мере обращается и к содержанию объективного права, поскольку структурно оно ориентировано на защиту прав собственности владельцев капитала, будь то частного или государственного, и против субъективных прав рабочих. Проблема правовых форм регулирования общественных отношений как таковая состоит в том, что они отсылают только к правам, а не к потребностям людей. Общество, имеющее своим фундаментом реализацию индивидуальных и социальных потребностей, не будет регулироваться способами, распознаваемыми с точки зрения буржуазных правовых форм. (…)

Правовую ангажированность следует рассматривать как существенный аспект более широкой социальной борьбы, и правовые тактики и стратегии должны быть соотнесены с другими формами организации и действия. Взятые сами по себе, юридические процессы могут вызывать рознь и ослаблять социальную солидарность. Однако нельзя избегать правовых форм, поскольку право служит и средством защиты, и способом обобщения достижений той или иной частной борьбы. Зачастую не существует иного пути для преодоления сектантства, чем через легализацию прав, которые завоевываются определенными социальными группами в специфических обстоятельствах».

О некоторых современных разногласиях в критических правовых исследованиях

«… было бы натяжкой трактовать позицию КПИ в описанном выше духе: что якобы оно призывает людей просто предпринимать политические действия, не заботясь о наличии или отсутствии обосновывающей их широкомасштабной политической или моральной теории. Как уже было показано, проблема в другом: согласно КПИ, нельзя дать никаких гарантий или даже оснований полагать, что действия, которые будут предприняты людьми, окажутся левыми, а не фашистскими. Соответствующая аргументация выдвигается в рамках рассматриваемых ниже четырех позиций, выработанных внутри КПИ. Эти позиции прямо соотносятся с идейными тенденциями внутри КПИ. Они позволяют понять и помогают упорядочить многое из того, что было сказано представителями КПИ. Тем не менее ни один автор не привержен какой-либо последовательно разработанной версии того или иного направления, и большинство представителей КПИ говорят вещи, часто в одной статье, которые поддаются наилучшему осмыслению, будучи поняты как элементы разных направлений».

Проблемы марксистской теории права

«Термином “социологическая критика буржуазной теории права” мы, таким образом, обозначаем целый ряд особенностей марксистского теоретического изучения права. “Критика”, т. е. критический анализ, тесно связанный с изучением генетического развития правовых категорий. “Социологическая критика”, т. е. анализ, связанный с изучением противоречий общественного целого в его отдельных этапах и порождаемых этими последними специфических закономерностях. (...)

Но полная социологическая критика буржуазной теории права должна быть и ее “социалистической критикой”. Она должна проследить также нарождение и накопление в высшей фазе правового развития, при наивысшем развитии юридической идеологии, новых элементов сознательно-разумного регулирования и подбора правовых форм и понятий в направлении новых тенденций экономического развития. Отмирание “буржуазного права”, “права в юридическом смысле” и вместе с ним смерть права как идеологии, переход в коммунистическом обществе к сознательно регулируемой и сознающей характер своей связи с материальными условиями производства системе общественного поведения — рассмотрение этого постепенного отмирания и перехода в связи с вопросом о возможности использования пролетарской диктатурой отмирающих категорий буржуазного права должно явиться завершающей, высшей идеей марксистской критики буржуазных правовых категорий».

Положение Англии. Английская конституция

«Подведем итог нашей критике правового состояния Англии. Совершенно безразлично, что можно сказать против него с точки зрения «правового государства». То обстоятельство, что Англия не является официальной демократией, не может создать у нас предубеждения против ее учреждений. Для нас важно только одно обстоятельство, обнаружившееся перед нами повсюду: что теория и практика находятся в вопиющем противоречии друг с другом. Все власти, установленные конституцией, — корона, палата лордов и палата общин — растаяли на наших глазах; мы видели, что государственная церковь и все так называемые прирожденные права англичан — пустые названия, что даже суд присяжных в действительности только одна видимость, что самый закон не имеет действительной силы; короче говоря, что государство, которое само поставило себя на точно определенную, законную основу, эту свою основу отвергает и попирает. Англичанин свободен не в силу закона, а вопреки закону, если он вообще свободен.

Мы видели, далее, как много лжи и безнравственности влечет за собой это положение вещей; люди преклоняются перед пустыми названиями и отрицают действительность, не хотят ничего о ней знать, противятся признанию того, что действительно существует, что сами создали; они обманывают самих себя и пользуются условным языком с искусственными категориями, из которых каждая — пасквиль на действительность; они трусливо цепляются за пустые абстракции, лишь бы не признаваться себе в том, что в жизни, на практике дело идет совсем о других вещах. Вся английская конституция и все конституционное общественное мнение есть не что иное, как одна большая ложь, которая непрерывно поддерживается и прикрывается многократной мелкой ложью, когда ее истинная сущность то здесь, то там чересчур уж открыто выступает наружу. И если даже начинают понимать, что все это сооружение — сплошная неправда и фикция, то и тогда еще крепко держатся за него, крепче, чем когда-либо, чтобы только не распадались пустые слова, несколько без всякого смысла поставленных рядом букв, ибо именно эти слова и суть устои мира, и без них мир и человечество должны были бы низринуться во мрак хаоса! Остается только с полным омерзением отвернуться от этого сплетения явной и скрытой лжи, лицемерия и самообмана».