Кренкебиль

Председатель суда Буриш, конечно, достоин похвалы, ибо он сумел уберечься от суетного любопытства, к которому склонен наш разум, и избегнуть духовной гордыни, которая хочет постичь все. Сопоставляя противоречивые показания полицейского Матра и доктора Давида Матье, судья встал бы на путь, на котором нельзя встретить ничего, кроме неопределенности и сомнения. Метод, который состоит в том, что факты изучают соответственно правилам критики, несовместим с настоящим правосудием. Если бы судья имел неосторожность следовать подобному методу, его суждения зависели бы от его личной сообразительности, которая часто весьма невелика, и от общечеловеческих слабостей, постоянных для всех. Что сталось бы тогда с его авторитетом? Нельзя отрицать, что исторический метод не в силах предоставить судье те надежные данные, в которых он нуждается.

Если бы судьи были столь же щепетильны, как сэр Уолтер Ралей, они побросали бы в огонь протоколы всех своих следствий. А они не имеют права на это. С их стороны это было бы уклонением от правосудия, преступлением. Надо отказаться от познания истины, но не надо отказываться судить. Те, кто хочет, чтобы судебные приговоры основывались на методическом расследовании фактов, — опасные софисты и коварные враги суда как гражданского, так и военного. Председатель суда Буриш мыслит как юрист и поэтому не захочет поставить свои решения в зависимость от разума и научного исследования, выводы которого всегда являются предметами споров. Он основывает свои решения на догме и подкрепляет их традицией, так что они столь же авторитетны, как заповеди церкви.

Человек... может впасть в ошибку. Петр и Павел могут ошибаться. Декарт и Гассенди, Лейбниц и Ньютон, Биша и Клод Бернар могут ошибаться. Но полицейский № 64... не ошибается.

Разоружать сильных и вооружать слабых значило бы изменять общественный строй, а моя миссия — охранять его. Правосудие есть освящение установившихся несправедливостей. Видели ли вы когда-нибудь, что оно боролось с завоевателями и спорило с захватчиками? Когда утверждается какая-либо незаконная власть, правосудию стоит только признать ее, чтобы сделать ее законной. Все дело в форме: преступление отделяется от невиновности одним тонким листом гербовой бумаги.

Остров пингвинов

Если вы хотите, чтобы ваша книга была хорошо принята, не упускайте в ней ни малейшего повода прославить добродетели, составляющие основу всякого общества: почитание богатства, благочестие и особенно смирение бедняков, этот краеугольный камень общественного порядка. Заверьте читателей, что происхождение собственности, благородного сословия и жандармерии будет рассмотрено в вашем труде с подобающим уважением. Предупредите, что вы допускаете возможность вмешательства сверхъестественных сил в ход исторического процесса. При этих условиях вы стяжаете успех у благомыслящей публики.

Остров Пингвинов

Взгляни, сын мой Буллок, в сторону Сюрели. Там, посреди свежей зелени долины, двенадцать пингвинов заняты тем, что убивают друг друга лопатами и мотыгами, вместо того чтобы обрабатывать ими землю. А женщины, еще более жестокие, чем мужчины, ногтями раздирают лицо своим врагам. Увы, сын мой Буллок, почему они истребляют друг друга?

— Из чувства общественности, отец мой, и в предусмотрении будущего, — отвечал Буллок. — Ибо человек по природе своей существо предусмотрительное и общественное. Таков его характер. Человек не представляет себе существование без приобретения собственности. Эти пингвины, учитель, заняты тем, что приобретают землю.

— Но разве нельзя приобретать ее без такого насилия? — спросил старец. — Сражаясь друг с другом, они обмениваются бранью и угрозами. Я не разбираю слов, но в голосах слышен гнев.

— Они обвиняют друг друга в воровстве и захватничестве, — отвечал Буллок. — Таков основной смысл их пререканий. В это мгновение св. Маэль, всплеснув руками, испустил глубокий вздох.

— Смотри, сын мой, — воскликнул он, — смотри, как яростно вон тот пингвин впился зубами в нос своего поверженного противника, а другой мозжит голову женщине огромным камнем!

— Вижу, — отвечал Буллок. — Они заняты тем, что создают право, устанавливают собственность, утверждают основы цивилизации, устои общества и законы.

— Каким же это образом? — спросил старец Маэль.

— Межуя свои поля. Это начало всякого общественного порядка. Твои пингвины, учитель, выполняют величественнейшую задачу. Дело их будет на протяжении веков освящено законоведами, поддержано и утверждено судьями.